Михаил Шульгин - иллюстрации к "Неточке Незвановой" Достоевского
И княжна
захохотала нервическим смехом;
потом вдруг приподняла свою
горячую голову и начала пристально
глядеть на меня. Слезинки, как
жемчужинки, дрожали на ее длинных
ресницах.
- Ну, что в тебе есть, что я тебя так
полюбила? Ишь,бледненькая, волосы
белокуренькие, сама глупенькая,
плакса такая, глаза голубенькие,
си...ро...точка ты моя!!!
И Катя нагнулась опять без счету
целовать меня. Несколько капель ее
слез упали на мои щеки. Она была
глубоко растрогана.
Вдруг Катя
подошла ко мне.
- У вас башмак развязался, - сказала
она мне, - давайте я завяжу. Я было
нагнулась сама, покраснев как вишня
оттого, что наконец-то Катя
заговорила со мной.
- Давай! - сказала она мне
нетерпеливо и засмеявшись. Тут она
нагнулась, взяла насильно мою ногу,
поставила к себе на колено и
завязала. Я задыхалась; я не знала,
что делать от какого-то сладостного
испуга. Кончив завязывать башмак,
она встала и оглядела меня с ног до
головы.
- Вот и горло открыто, - сказала она,
дотронувшись пальчиком до
обнаженного тела на моей шее.
- Да уж давай я сама завяжу.
Я не противоречила. Она развязала
мой шейный платочек и повязала
по-своему.
- А то можно кашель нажить, - сказала
она, прелукаво улыбнувшись и
сверкнув на меня своими черными
влажными глазками.Я была вне себя; я
не знала, что со мной делается и что
сделалось с Катей. Но, слава богу,
скоро кончилась наша прогулка, а то
я бы не выдержала и бросилась бы
целовать ее на улице.
Помню, я иногда просыпалась ночью, вставала с постели и на цыпочках подходила к княжне. Я заглядывалась по целым часам на спящую Катю при слабом свете ночной нашей лампы; иногда садилась к ней на кровать, нагибалась к лицу ее, и на меня веяло ее горячим дыханием. Тихонько, дрожа от страха, целовала я ее ручки, плечики, волосы, ножку, если ножка выглядывала из-под одеяла. Мало-помалу я заметила, - так как я уже не спускала с нее глаз целый месяц, - что Катя становится со дня на день задумчивее...
Появление ее всегда более и более приводило меня в восторг. Я не спускала с нее глаз, и когда она уйдет, бывало, я все еще смотрю как зачарованная в ту сторону, где она стояла. Она мне стала сниться во сне. А наяву, когда ее не было, я сочиняла целые разговоры с ней, была ее другом, шалила, проказила, плакала вместе с ней, когда нас журили за что-нибудь, - одним словом, мечтала об ней, как влюбленная.
